Матье Вальбуэна: В «Динамо» я отлично играл, но стал слишком дорогим

Полузащитник «Олимпиакоса» в интервью французскому изданию L’Еquipe рассказал о том, как оказался в греческом клубе и как он играл за московское «Динамо».

Загрузка…

– У вас уже приличный возраст (35 лет – прим. ред.), что держит в профессиональном спорте?
– Любовь к футболу, до сих пор хочу играть, выходить на поле. Поэтому это никогда не надоедало, стать футболистом была мечта с раннего детства, с тех пор, когда меня тренировал еще отец. Хотя, конечно, очень утомительны все эти сборы, карантины… Но сейчас матчи каждые три дня, играю в Лиге чемпионов. Нахожусь в своей стихии.

– Почему приняли приглашение «Олимпиакоса»?
– Мы старые знакомые с Жозе (Аниго, работал в «Марселе» тренером, спортивным директором, взял на карандаш 19-летнего Матье, когда тот играл по любителям, инициировал его приход в «Марсель» в 2006 году, сейчас селекционер греческого клуба). Он позвонил мне где-то в ноябре прошлого года, предложил этот вариант. В принципе я был не протии, но хотел доиграть по контракту в «Фенербахче».

– Аниго занимает особое место в вашей карьере?
– Когда я подписал контракт с «Олимпиакосом», он меня просто рассмешил – сказал: «Ты мой клиент по жизни – со мной начал и со мной и кончишь!» ( Всегда был ему благодарен, ведь он поверил в меня тогда, когда я еще ничего из себя не представлял.

– В вашей карьере были и такие люди как Эрик Геретс (тренировал «Марсель» в 2007-09 годах), Дидье Дешам… Вы человек ранимый, более, чем кто-либо, нуждались в поддержке?
– Да всем нужна поддержка. Хотя иногда, кажется, никто вообще не нужен. С некоторыми сразу находишь общий язык, с тем же Жозе или с Эриком. С другими начинаются сразу конфликты, имею ввиду Дидье. С Бруно (Женезио, тренировал «Лион» в 2015-19 годах)поначалу не ладил, зато сейчас пишем друг другу письма. Да, я человек ранимый, хочется и оправдать доверие, и доказать, что не такой, как обо мне думают.

– Как проходит акклиматизация в Греции?
– Я здесь уже три месяца и могу сказать: это – Марсель! Все очень похоже. И клуб со всеми составляющими, страстные болельщики, менталитет, культура, такое же Средиземное море, такой же жизненный уклад. Чувствую себя превосходно! Иногда вижу столько мелочей, которые напоминают «Марсель»! К примеру, в раздевалке на стадионе такие же кресла, как на Велодроме (стадион «Марселя»). Так что нет никакой ностальгии, иностранцем себя не чувствую, хотя Марсель – это мой дом, это мои лучшие годы.

– Матч против «Тоттенхэма» (2: 2, 18 сентября в Лиге чемпионов) стал для вас сотым в еврокубках. Юбилей, однако!
– Для такого футболиста как я, который начинал с нуля в третьей лиге, конечно, это – выше крыши! Мне посчастливилось играть в двух знаменитых французских клубах: «Марселе» и «Лионе». С ними участвовал в Лиге чемпионов. Впрочем, где бы ни играл, практически все клубы играли в еврокубках. Не хило ведь? Разве я еще должен кому-то что-то доказывать?

– Вас это до сих пор это волнует, надо еще кое-кому что-то доказывать?
– Иногда надо, так… по мелочам (Улыбается). Но даже если уже и не надо, все равно не могу играть в полсилы – страшно не люблю проигрывать. Это мое сильное качество. Когда мне доверяют, не хочу подводить людей. Не хочу, чтобы обо мне говорили: «Да он наверное уже никакой!» или «Ему на пенсию пора, приехал сюда заканчивать!» Такое услышать – кошмар! Хотя и здесь местные болельщики могли ко мне относиться с некоторым предубеждением, и имели на это право – ведь по сути меня никто не знал, только обо мне слышали. Но сейчас могут разобраться, что я за человек и футболист.

– Неужели кто-то к вам до сих пор относится с предубеждением?
– На протяжении всей карьеры чего я только ни слышал! «Ты никогда не станешь профессионалом!» «Ты никогда не будешь играть в Марселе!» И так далее… Но это меня только заводило. Говорил себе: я им всем покажу, все у меня получится! А сейчас, конечно, уже плевать на разные мнения.

– Раньше иногда, казалось, вы старались выделиться любой ценой, теперь же наоборот хотите, что бы о вас все забыли. Это так?
– Я часто говорил о своей ситуации с приятелем Кристофом Бодо (сейчас работает врачом в «ПСЖ»). Говорил ему, что хочу уехать из Франции куда-нибудь подальше, подальше от этих сплетен, туда, где будут обо мне судить только как о футболисте. И когда возник вариант «Фенербахче», сразу подумал: это то, что нужно.

– «Ситуация» – имеете ввиду историю с интимным видео и шантажом?
– Я чувствовал изменение отношения к себе, люди были необъективны, причем это не зависело от того, плохо или хорошо я играл. Вот и захотел начать с нуля, в другой стране. Там, где ко мне будет человеческое отношение. За границей, считаю, в этом плане гораздо лучше.

– Во Франции все не так?
– Конечно, не так, и вы прекрасно знаете, почему.

– Почему?
– Из-за этой истории. Во Франции, если уж приклеят ярлык, то будут говорить только об этом, интересует только негатив. И когда люди слышат мое имя, уже не думают: «Вот это да! Ему уже 35, а он еще молоток! А ведь был никем…» Нет, они думают о другом – об этом скандале.

– И ведь многие известные люди футбола (Зидан, Галтье) в этом деле защищали Карима Бензема, мало кто вас защищал. Было обидно?
– Чего плакаться в жилетку! Когда весь этот скандал разразился, я сразу понял, на кого могу рассчитывать, кто мой настоящий друг. Мир футбола жесток, я это прекрасно знал и до всей этой истории. Всю жизнь мне доставалось по полной, но я крепкий орешек.

– Незадолго до начала скандала, вы оказались в «Лионе». Это родной клуб Бензема, самый ненавистный для болельщиков «Марселя». Не считаете ли сейчас, что это было ошибкой?
– Действительно, ситуация была щекотливая и не в мою пользу. (Улыбается). К тому через несколько недель после перехода началась эта история. Полгода я жил в гостинице и каждый раз, когда я возвращался, у входа меня ждали журналисты с камерами и преследовали аж до лифта. Настроение было паршивое, все наложилось: болячки, оскорбления своих же болельщиков, результаты, дурацкая эта история… Но все-таки мне удалось переломить ситуацию. Конечно, переход в «Лион» очень болезненно восприняли фанаты «Марселя». Но в «Динамо», где я отлично отыграл сезон, начались огромные финансовые неурядицы, я стал для клуба слишком дорогим. Все произошло в августе. Что оставалось делать? Мог ведь вообще остаться без клуба. Представьте, вы работаете в Coca-Cola, и вдруг компания становится банкротом, и ее конкурент Pepsi делает вам выгодное предложение. Как поступите? Вот так-то. Все не так просто.

– После всего, что произошло, вы все еще болеете за сборную Франции?
– Конечно, болею, сборная – это особая история. Жаль только, что мою судьбу в этой команде решал не я, а другие. И еще обидно, единственный минус в карьере – не выиграл ничего стоящего со сборной Франции.

– Как вам Евро-2016 и чемпионат мира в России – турниры, на которых обошлись без вас?
– Евро-2016, если бы мы выиграли этот турнир, думаю, скребли бы кошки на сердце – потому что должен был бы оказаться среди победителей. Когда только начались эти дрязги, должны были вызвать в сборную, но отцепили – именно из-за скандала, боялись, что все будут говорить только о нем, а не о команде. Но прошло четыре месяца, я продолжал надеялся, но, получается, зря… И все равно смотрел все матчи сборной на Евро, хотя было иногда немножко больно, но как не смотреть! Чемпионат мира 2018 года – это другое. В сборную пришло новое поколение. Но все-таки в этой победе есть моя толика и других ребят, которые начинали в сборной Дидье Дешама в 2012 году, пусть даже, как и я, не попали на чемпионат мира. Ведь это мы начали перестройку сборной Франции. Помню возвращение из Бразилии после чемпионата мира 2014 года, мы приземлились в воскресенье, кажется, в Ле Бурже (аэропорт), и было такое чувство, что мы выиграли золото!

– Какие-то отношения остались с Дидье Дешамом?
– Уже три года никаких контактов. Еще до Евро прекратились. Но такова жизнь! У него – своя, тренерская, у меня – своя. А если где и пересечемся, никаких проблем, ведь он знает меня как облупленного, да и я его тоже (Улыбается).

источник: L’Equipe