Максим Боков: «Реально существует проблема гаджетов… Алкоголь и девочки у молодежи отошли на второй план»
222Взгляды
— Вы тренируете 16-летних ребят. Сколько из них будут через пять лет играть в РПЛ?
— Единицы.
— Конкретнее.
— При идеальном раскладе — шесть человек. И еще немало парней может оказаться в первой, второй лигах.
— Хороший прогноз.
— Могло быть и больше. Но, к сожалению, ребята иногда слушают не тех людей. Вместо того, чтобы позвонить любому тренеру, который всегда открыт для общения, они прислушиваются к нефутбольным людям. К сожалению, нынешнее поколение хочет самостоятельности, быть сразу взрослым. Я в 16 лет играл в основе «Зенита», но тогда страна была другой. Сейчас молодежь торопится, хочет всего и сразу, но так не бывает. Всегда им говорю: «Чтобы футбол вам что-то дал, вы сначала должны что-то дать футболу».
— Приведите пример.
— Святослав Георгиевский. Он был в молодежной команде ЦСКА, когда тренировали Гришин с Минько. Подавал большие надежды, Слуцкий обращал на него внимание и привлекал к тренировкам основы.
— Что произошло?
— Люди, которые находились рядом с ним, сказали, чтобы он просил у ЦСКА «хороший контракт». Мол, у Гинера много денег, ты можешь брать столько, сколько захочешь. Если не дадут, то мы найдем тебе другой, не менее хороший вариант. Понятно, что наше руководство ему сказало: мол, мальчик ты кто такой? В итоге Святослав ушел играть в низшую лигу. Болтался в «Кубани», «Анжи», «Крыльях Советов», сейчас играет в ЛФЛ. Невооруженным взглядом видно, что это деградация карьеры, а должен был быть рост.
— Как надо было себя вести?
— Слушать умных людей.
— Вас, например?
— Например. Тренироваться, работать и ждать своего шанса во второй команде. Повторюсь, его постепенно подпускали к основе, даже на сборы брали. Вот-вот и он мог заиграть. Футбол любит терпеливых и трудяг. А Георгиевский — профессор. Он мог настроить себя на любую игру, на любую тренировку. Надо, чтобы пульс был 182, будет ровно 182. По таланту Свят был игроком топ-уровня. Футболистом для основы ЦСКА.
— Похоже, это ваша личная боль…
— Скорее, разочарование. Таланты нужно беречь, хотя они и сами должны себя чем-то подкреплять. Это огромная работа.
— С другой стороны, допустим шесть игроков академии дорастут до РПЛ. Что делать остальным? Ребята понимают, что не смогут зарабатывать много денег футболом – придется либо перебиваться в ПФЛ, либо искать другую работу?
— Объясняем подопечным, что действительно единицы пробьются наверх. Остальным надо больше внимания уделять учебе. Не то что мы конкретно подходим к Пете и говорим: «Прости Петр, но ты нулевой, иди учись». Это неправильно и некорректно. Опять же есть поздние ребята, которые раскрываются в 20 лет или даже после. Поэтому нельзя ни на ком ставить крест. А то мы можем загнать человека в психологическую яму, из которой он потом не выберется. Хотя, 16-летние парни уже понимают, что они могут, а чего нет. И все-таки есть много примеров, когда игроки проходили через КФК, вторую лигу, матерели, становились мужиками и выходили на более высокий уровень. Это долгий путь, но кто сказал, что он неправильный.
— К вам когда-нибудь подходил футболист и просил прямо ему сказать, какие у него перспективы в футболе?
— Конечно. Приходилось откровенно отвечать, что есть немало ребят сильнее. Но опять же всегда дополнял: «Да, ты не подходишь под уровень ЦСКА, но есть другие клубы». Хотя бывали случаи, когда мы просто прощались с парнем, так как он тянул всю команду вниз. С родителями по этому поводу приходилось много разговаривать, так как они не соглашались с нашим мнением. Но надо отдать должное, все равно какой-то сигнал в их мозг проходил: мол, может быть надо думать о другом будущем. Часто папы и мамы хотят, чтобы их малыш играл в футбол, а ему нравятся, условно, шахматы. В итоге эта нестыковка накапливается как снежный ком. Итог – усталость, отвращение к футболу и вообще спорту. Человек мог бы достичь чего-то в другом виде деятельности, а время уже потеряно. Хорошо, что большинство ребят нормально воспринимают моменты расставания.
— Вы работаете, чтобы поставлять футболистов в основу ЦСКА. Значит талантам уделяете больше внимания?
— Отчасти, да. У нас есть свои задачи. Мы пытаемся развить футбольные способности, которые Бог дал ребятам. Допустим в команде есть 10 парней, которые чуть лучше одарены. Им мы уделяем чуть больше внимания. Но при этом остальные 10 ребят тянуться за более талантливыми. Благодаря труду могут также дорасти до топ-уровня. Повторюсь, ни на ком нельзя ставить крест. Бывают случаи, когда есть 5-6 парней, которые тянут всю команду вниз. В этом случае приходится разбивать коллектив на группы в зависимости от таланта и усердия. У нас есть правило, что все 18 полевых футболистов должны играть. Вопрос сколько времени на поле они будут получать.
«Мама! Без балалайки не буду играть в футбол»
— С Вас требуют результат?
— Нет.
— …
— Серьезно. Начнем с того, что мы сами не хотим проигрывать. Есть мнение, что индивидуальный рост игрокам может противоречить командным результатам. Об этом можно говорить, когда ты тренируешь малышей. Начиная лет с 14, парни уже растут в социуме, появляется коллективная ответственность, а значит и индивидуальный рост в команде. Есть лидеры, есть ведомые. Наша задача – сплотить ребят, чтобы не было разногласий. И если в коллективе будет 11 индивидуально сильных ребят, будет и результат. В более старших возрастах одно от другого не отделимо.
— Почему тогда от вас не требуют результата?
— Давайте так, мы не имеем права находиться в таблице ниже третьего места. Все-таки у нас топовая академия. Будет странно, если мы станем показывать худшие результаты. Но никто нам ни разу не сказал, что вы обязаны выиграть несмотря ни на что. Никто не нагнетает, если мы проиграем условному «Спартаку». Спокойно работаем, делаем свое дело. Но, конечно, мы не имеем права опускаться ниже определенного уровня.
— Как можно оценить работу тренера Максима Бокова?
— Спросите у руководства. С моей стороны критерий оценки один — продлили со мной контракт или нет.
— Результата с вас не требуют. Может быть, тогда вы должны в конце года выпустить пять игроков, которые способны усилить основу ЦСКА?
— У нас адекватные руководители, которые понимают, что бывают «засушливые» года рождения, с которыми, как не бейся головой об стену, все равно только лоб расшибешь. Если же возраст талантливый, то мы должны просто подтолкнуть парней наверх, а они уже сами заберутся по лестнице. Задача тренера вытащить по крупицам из талантливого игрока скрытую в нем изюминку, но по большей части зависит от самого человека. Многим талантам мешает лень, другим не хватает характера. К сожалению, сейчас реально существует проблема гаджетов. Молодежь с утра до вечера сидит перед экраном. Даже проблемы алкоголя и девочек отошли на второй план. Молодежь видит примеры профессионализма Акинфеева, Березуцких и других ребят и понимает, как надо себя готовить к профессиональному футболу. Уже в 16 лет все ребята знают, что значит быть профессионалом. Но гаджеты…
— Расскажите несколько историй взаимоотношений с родителями?
— Привела как-то мама с двойняшками на руках своего третьего на просмотр в ЦСКА. Мы всех построили, а этот малыш плачет. Спрашиваем у него, что случилось. Он говорит, что не любит футбол, а его сюда привели родители. Сразу отправили его обратно.
На другом наборе один тренер спросил у мальчика, зачем он пришел. Тот ответил, что любит играть. После чего ему был задан вопрос: «А балалайку ты купил? Как же ты будешь играть без балалайки?» Мальчик сначала засомневался, зачем нужна балалайка в футболе, но потом побежал к маме и во весь голос заорал: «Мама, купи балалайку! Тренер сказал, что без балалайки я не буду играть в футбол!». Все упали от смеха..
— Когда теряется большинство талантов?
— При переходе из академии в молодежку. Этот момент очень сложен психологически для ребят. Парень может быть одарен от Бога, но ментально не способен противостоять проблемам взаимоотношений с более старшими товарищами, каким-то житейским моментам. Не хватает характера. Кстати, сейчас мало по-настоящему характерных парней. Нет стержня. Задача тренеров в том числе подготовить подопечных к выпуску и с психологической точки зрения. Иногда получается, иногда, к сожалению, нет. Боязнь ошибиться, боязнь не понравится другому наставнику многих выбивает из колеи.
— Почему в Европе выпускают больше техничных ребят, хотя вроде бы делают все тоже самое?
— Может быть, это не основной критерий, но у нас по сравнению с Европой очень большие расстояния. Условно в Голландии после тренировки юнец спокойно может остаться просто поиграть в футбол, отработать какие-то элементы. У нас же многие футболисты добираются до стадиона 1,5 часа в одну сторону. В итоге российский парень после тренировки должен сразу ехать домой, ведь ему еще делать уроки в школе и желательно лечь рано спать, чтобы успеть восстановиться. Опять же из-за количества школ и небольших расстояний в тех же Нидерландах в группы одного возраста набирают не больше 8-10 человек. Это сопоставимо с нашими академиями. Фактически работа ведется индивидуально. К сожалению, опять же из-за ограниченности во времени у нас просто нет возможности. Это не самая главная проблема. Я, например, жил в спортклассе в Питере, у «Чертаново» есть интернат. Но не все родители согласны отрывать от себя ребенка.
Также не стоит забывать, что у нас разный менталитет. В Европе следят за питанием. Опять же у них есть время прийти домой после тренировки нормально поесть. Нам же приходится ребятам говорить, чтобы брали с собой нормальную еду – котлеты, макароны… Они же покупают в ближайшем магазине булки, пирожки… Разве это топливо для тренировки? Вот и ходят дрищи.
«Кокорину необходима встряска»
— Александр Кокорин забил первый гол за «Зенит» на сборах. Уже можно говорить, что это усиление во второй части сезона.
— На мой взгляд, нет. Ему надо уходить либо в аренду, либо совсем. Необходима встряска. Он за этот год потерял не столько физически, сколько эмоционально. В «Зените» ему слишком комфортно, а нужна перчинка, которую он сможет найти только в другом месте. Мне кажется, в «Зените» он не будет иметь постоянного места в основе, игрового времени будет мало, а это может плохо сказаться на его перспективах.
— Также должен восстановиться Малком.
— В него верю больше.
— Получится ли у Слуцкого в «Рубине»?
— Он много где работал с молодежью. Леонид Викторович сделал себе имя, под которое можно набрать хорошую команду. Многое будет зависеть от того, как быстро удастся наиграть связи. В ЦСКА все-таки был костяк. Но Леонид Викторович опытный тренер, возможно, ему удастся за короткий промежуток времени что-то создать с нуля.
— ЦСКА упустил Комличенко. Возможно, упустит Соболева. Хватит ли одного Чалова на оставшуюся половину сезона?
— Во-первых, купили белоруса Шкурина. Во-вторых, раньше хватало, а сейчас пришел еще один нападающий. Не вижу проблем.
— Одного Чалова раньше хватало?
— Безусловно ему очень тяжело одному. Ему необходима поддержка второго форварда на поле. Во многих играх заметно, что Федя борется с высокими защитниками, а толку нет. Внизу он может обыграться, убежать, но задача единственного игрока в атаке еще и цепляться за мячи. Феде сложно в борьбе на втором этаже. Что касается Шкурина, то у меня нет причин сомневаться в профессионализме нашего руководства. Уже много раз оно доказывало, что ни одна покупка не случайна. Чемпионат Белоруссии не входит в топ, но все равно быть лучшим бомбардиром в своей стране — знак качества.
— Соболев — усиление для ЦСКА?
— Конечно. С его приходом у ЦСКА появится выбор не только игроков, но и тактических схем. Чалов в связке с габаритным нападающим смотрелся бы интереснее. Вместе с Соболевым у них может получится грозный тандем.
— На данный момент потеря Чалова невосполнима?
— Другого нападающего у нас просто нет. Шкурину еще нужно время, чтобы сыграться с новыми партнерами.
— Карпин сказал, что лучший тренер в РПЛ — Семак. Согласны?
— На мой взгляд, Гончаренко. И не потому что мы оба работаем в ЦСКА. Человек умеет находить общий язык со всеми футболистами. Своим настроением он может поменять настроение команды. Он лидер. Мало, кто в РПЛ может работать в таком ключе.
«Кубань» хотела вернуть деньги, которые мне заплатила. Не отдал
— Вы вспоминали, как из-за разногласий с Олегом Долматовым вынуждены были перейти из «Кубани» в «Уралан», пробыв в южном клубе всего два сбора. Что случилось?
— Олег Васильевич ждал от меня большего. Перед переходом в «Кубань» мне прооперировали колено. Врач ответил, что шансы после этого заиграть 50 на 50. Мне было достаточно такого ответа, и сказал Долматову, что готов работать. Поначалу все было нормально, но колено вновь заболело. Для правильного восстановления необходимо было пройти курс уколов, во время которого нельзя тренироваться и играть. Долматов на меня рассчитывал, я ему вроде пообещал, что буду готов. Олег Васильевич в силу своего характера не приемлет частицы «но»: обещал – должен сделать. Но я не мог дать то, что он от меня требовал. В итоге не поехал на последний сбор. Узнал об этом от администратора, хотя рассчитывал на откровенный разговор с Долматовым. К сожалению, не срослось. Тогда уже я обиделся на тренера. Было неприятно.
В итоге меня пригласил Сергей Павлов в «Уралан», сказал, что готов ждать окончания курса. Сергей Александрович здорово умел поддержать психологически. Перед первым туром говорит: «Переодевайся на игру!» Опешил, отвечаю: «Я же не могу играть?!» Павлов лишь пожал плечами и сказал: «Я знаю, поэтому посидишь на лавке с командой, ведь ты – ее часть». Меня это здорово мотивировало, в итоге провел в «Уралане» неплохой сезон. «Кубань» не пыталась меня оставить у себя, но хотела вернуть деньги, которые мне заплатила. Не отдал. Даже был спор в КДК между клубами по этому поводу. Но все закончилось для меня хорошо. Кстати, несколько лет назад впервые после той ссоры мы встретились с Долматовым, когда он стал куратором академии ЦСКА. Не вспоминали тот момент, нормально пообщались. Хотя осадок, уверен, остался и у него, и у меня.
— Большую роль в вашем становлении сыграл Павел Садырин. У него же обострилась раковая опухоль практически сразу после смерти Сергея Перхуна. Это взаимосвязанные вещи?
— Он болезненно переживал смерть Сереги. Разговаривал с его женой Татьяной Яковлевой много раз после его смерти. У Павла Федоровича в этом плане очень тяжелая, можно сказать, трагическая судьба. Ведь при нем сначала разбился Еремин, потом умерли Мамчур и Перхун. Представляете три смерти в команде произошли в то время, когда Садырин руководил ей. Что касается ухудшения его здоровья, то он поскользнулся в Архангельском на лестнице, которую забыли посыпать песком солдаты. Раздробил бедренную кость. В итоге метастазы пошли по всему телу. Сделали операцию, вставили штифт, но болезнь уже невозможно было остановить.
Что касается смерти Сереги, то его столкновение с Будуновым произошло на моих глазах. Не играл в том матче, но в момент удара разминался за нашими воротами. Как только Будун и Перхун встретились головами, мы сразу побежали на поле, хотя по регламенту этого было делать нельзя. Но все выглядело настолько ужасно, что в тот момент думали только о том, как помочь Перхуну. После матча спрашивали постоянно у врача как дела. Сергей три раза отключался в машине скорой помощи, пока его везли в больницу. Состояние было критическим, поэтому сразу перевозить в Москву его было нельзя. Повезли в местную больницу, чтобы подключить к аппарату искусственного дыхания. Оказалось, что из трех аппаратов работал только один и если бы он был занят, то Перхуна точно бы не спасли. К сожалению, в итоге все равно получилось лишь продлить ему жизнь. После ходили с ребятами в церковь. Хотелось, чтобы сезон поскорее закончился, ведь очень тяжело возвращаться в раздевалку. Но тогда мы были семьей. Благодаря этому чуть легче было преодолевать невзгоды.
«Ну что, куда бежать собрался?»
— В конце 90-х-начале 2000-х армейским клубом руководил чеченский бизнесмен Шахруди Дадаханов. Боялись его?
— Когда вместе с партнерами по «Зениту» мы за Садыриным перешли в ЦСКА, там была не очень хорошая атмосфера: команда разбилась на группировки — местные против приезжих. На тот момент вообще было два ЦСКА — Тарханова и Садырина. Помню Павел Федорович специально на тренировках устраивал двухсторонки между москвичами и иногородними. Зарубы были страшными. До драк не доходило, но ноги никто не убирал. В итоге мы заняли 12 место по итогам сезона. Каково было удивление, когда новое руководство собрало всех в ресторане, подарило по телевизору, устроило корпоратив с конкурсами… Мы отдыхали, веселились, было отличное настроение. И тут Дадаханов решил спросить меня, какое место мы займем в следующем году. На позитиве ответил, что будем в двойке и благополучно забыл об этих словах. После первого круга следующего сезона находились на 12 месте. Ко мне подошел Андрей Новосадов, который слышал в ресторане обещание руководству, со словами: «Ну что, куда бежать собрался?» Он напомнил мне о том разговоре в кафе. Честно, офигел от такого, даже слегка испугался. Но пришел Долматов, и во втором круге мы здорово начали играть. В итоге заняли второе место. У меня гора с плеч упала. Висел-то на волоске. Представляете какая мотивация была! Это все, конечно, шутки, но я реально напрягся по поводу необдуманных слов.
Источник:news.sportbox.ru
