143Взгляды
— Недавно вы достаточно жестко высказались о Леониде Слуцком. На ваш взгляд, он не топ-тренер?
— Нет, почему? Судя по его заслугам, это топ-тренер — для чемпионата России.
— Но до Бердыева ему далеко?
— Да. Но кто-то считает наоборот.
— Почему?
— Футбольные нюансы и детали. У Бердыева не бывает мелочей. Плюс человеческий фактор.
— Вы также говорили, что «рок-н-ролл» Шаронова и относительная свобода по сравнению с Бердыева не пошла команде не пользу. Получается, она футболистам не нужна?
— Нет, бывали такие моменты, в которых и Бердыев с чем-то перебарщивал. Но когда пришел Шаронов, это был вообще другой полюс. Чересчур. Это действительно мешало. Не всегда надо быть сдержанным и напряженным, но и таким открытым, как Шаронов, тоже. Все открыто, все на публику…
— Мне казалось, что после Бердыева футболисты, наоборот, вздохнут.
— У Курбана Бекиевича не было такого, чтобы ты выходил на тренировку расслабленным. Даже если до матча еще неделя. С первого дня ты понимаешь ответственность и концентрируешься.
— То есть в России футболистам нужна жесткая тренерская рука?
— Каждому по-разному. Лично для меня дисциплина и организация важны.
— Почему Бердыев до сих пор без работы?
— Не знаю.
«С «Уралом» все согласовали, но в последний момент клуб дал заднюю»
— Раньше вы не очень часто общались с прессой, а сейчас пришли на передачу в Youtube, были на «Матч ТВ», вот мне даете интервью. Что-то изменилось?
— Ничего особенного. Передача — не интервью. Просто сходил в студию и в хорошей компании посмотрел футбол. По поводу ребят из интернета — это молодые парни, которые просто попросили не то чтобы об интервью, а скорее о дружеской беседе, не более.
— Вы стали более открытым человеком?
— С возрастом некоторые вещи воспринимаешь по-другому.
— Летом вы должны были оказаться в «Урале» и уже чуть ли не подпись поставили под контрактом…
— Да, но этого не произошло.
— Не спрашивали у агента, почему?
— С агентом говорил, он выяснил ситуацию. Сказал, что клуб ждет иностранного защитника.
— Я правильно понимаю, что уже было все согласованно, включая сроки, зарплату и прочее, и вам оставалось только поставить подпись, но в последний момент «Урал» дал заднюю?
— Да, все верно.
— Контракт с вами хотело подписать и «Торпедо», это правда?
— Вели переговоры, но, к сожалению, я повредил голеностоп во время тренировки и мне пришлось его лечить. Пока вылечился бы, осталось бы играть уже месяц. Они были готовы подписать со мной контракт и лечить, но я отказался: получать деньги, не играя, нечестно. Мог бы скрыть травму до подписания контракта, потерпеть, а потом бы просто у них лечился и получал деньги. Но это не по мне. Я не мог поступить так с теми, кто повернулся ко мне лицом. Это было бы подлостью.
— С Сергеем Игнашевичем уже общались?
— Несколько раз.
— И он ждет вас в «Торпедо»?
— Надеюсь. Но после моего восстановления мы не общались.
— Сейчас со здоровьем все хорошо?
— Да.
«Бердыев — глыба для российского футбола»
— О чем говорили со Слуцким перед уходом из «Рубина»?
— Перед уходом не говорили, а во время чемпионата несколько разговоров было. Он объяснял мне, почему он в тот или иной момент на меня не рассчитывал. Тренер считал, что после долгого перерыва я не смогу выдержать плотный график. Что есть риск получить новую травму.
— А руководство клуба что сказало?
— Так у меня же контракт закончился.
— Они могли предложить новый на других условиях. Или нет?
— Как я понял, там строится новая, молодая команда.
— Вы пропустили зимнюю подготовку?
— Нет, первые сборы пропустил, а вторые и третьи у меня получились скомканные. В итоге отыграл всего 30 минут в одной встрече.
— Правда ли, что в период пандемии «Рубин» вдвое сократил футболистам зарплату?
— Да, на три месяца.
— Команда на это легко пошла?
— Все отнеслись с пониманием.
— Вы пропустили почти год из-за травм…
— Да, к сожалению, у меня был перелом малой берцовой кости и травма мениска.
— Переломы — стечение обстоятельств?
— Несчастный случай.
— До этого вы уже ломали кости?
— Да. Ломал ключицу, когда играл за «Ростов» против «Манчестер Юнайтед».
— Вспоминаете ли вы игру с «Ростовом», в которой сломали малую берцовую кость?
— Вообще не вспоминаю. И никакой трагедии из этого не делаю. Это футбол, и от подобного не застрахован никто. Понимаю, на что шел.
— Согласитесь, что порванные мениски — обычное дело для футболистов, а вот переломы малой берцовой кости и ключицы — травмы не самые распространенные?
— Вы правы. Но переживал по этому поводу не больше, чем из-за травмы колена.
— Правда, что был вариант с «Динамо», о котором говорили как раз накануне матча с «Ростовом»?
— Нет. О переходе в «Динамо» разговоры ходили на протяжении всех зимних сборов, а игра с «Ростовом» была во втором туре. Конкретики не было, и я не строил никаких иллюзий, что перейду в том сезоне в «Динамо». Так что это были слухи, не более.
— Как вы восприняли уход Бердыева?
— В клубе чувствовалось, что будут какие-то перестановки из-за того, что происходило в команде. Мы видели отношение руководителей, которые уже не так тепло с Бекиевичем общались.
— Есть теория, что Бердыева не берут сейчас ни в какую команду, потому что его боятся в том числе руководители. Насколько это было в «Рубине» и «Ростове»?
— Бекиевич — глыба для российского футбола. Он действительно авторитет. Для него на первом месте дисциплина и отношение к футболу. Я не удивлюсь, если его по этой причине не берут.
— То есть просто боятся?
— Возможно, боятся его авторитета. На экране он кажется сдержанным и серьезным, но в жизни он может и пошутить, и с кем-то поспорить. И в человеческом плане, если у кого-то возникали вопросы, можно было спокойно прийти к нему в кабинет, поговорить и попросить совета.
— В одном из интервью вы говорили, что в «Ростове» и в «Рубине» были в тройке игроков, которым больше всего достается от Бердыева. Что это значит?
— На разборах игр Бекиевич со всех спрашивал. Было такое, что чаще прилетало мне, Кудряшову и Нобоа. Но главное, за что и как спрашивают. Если это по делу, никаких вопросов не возникает.
— Получается, у Бердыева было по делу?
— Да.
«Мои шансы сыграть на ЧМ-2018 повысились после травм Васина и Джикии»
— Вы пропустили Кубок Конфедераций. Обычно же этот турнир сильно влияет на решение, попадет игрок на чемпионат мира или нет, так?
— Согласен.
— Что вам помогло пробиться в сборную на домашний чемпионат мира, хотя Кубок Конфедераций вы пропустили?
— Не было бы счастья, да несчастье помогло: Васин с Джикией сломались. Конечно, я верил, что смогу пробиться в сборную. Но после того, как ребята травмировались, мои шансы повысились.
— До Кубка Конфедераций вы в сборной играли — и тут пропуск одного из ключевых подготовительных этапов. Что у вас в тот момент было на душе?
— Сильно не переживал — не было смысла. Я же не мог вернуть матч с «Манчестер Юнайтед», чтобы переиграть его заново и не ломать ключицу. Хотел побыстрее поправиться и снова тренироваться в основной группе.
— В вашей карьере похожего не было, но что творится на душе у футболистов, когда они в решающем матче проигрывают Сербии — 0:5?
— Наверное, опустошение, ощущение позора перед самим собой, перед родными и близкими, перед страной. Это большое разочарование.
— Вы с кем-нибудь из сегодняшних сборников общаетесь?
— Хорошо дружим с Федькой Кудряшовым.
— А из тех, кто играл в матче против сербов?
— С Сосланом Джанаевым дружим, но я не обсуждал с ним эту тему. Какой смысл бить в рану? Я же был в их шкуре. Ребята сами сделают правильные выводы и, надеюсь, такого больше не повторится.
— Вы когда-нибудь играли с переломом или сотрясением мозга, как Дивеев?
— Нет, не приходилось.
— Насколько вообще стоит продолжать игру с подобными травмами?
— В зависимости от ситуации и от человека. У каждого свой болевой порог. Плюс нужно учитывать степень важности матча. В любом случае какие-то медицинские показания были к тому, чтобы он не играл. Но доктора и сам футболист берут на себя ответственность. Будь все чревато серьезными последствиями, его бы никто на поле не пустил.
«Подал документы на категорию В»
— Вы говорили, что не заканчиваете карьеру. Есть ли у вас понимание, что дальше?
— Пока связываю свое будущее с футболом, хочу еще год или два поиграть.
— Вы говорили, что есть желание тренировать детей. Оно осталось?
— Да, я недавно подал документы на категорию B.
— Вы помогаете какой-то школе или у вас есть своя?
— Школы нет, хотя, конечно, хотелось бы для родного Улан-Удэ что-то сделать. А так ребятишкам помогаю, если у них региональный или общероссийский турнир и они вышли в финал.
— Матчи смотрите? Приезжаете?
— Если в Москве турниры, конечно. Если есть возможность.
— Были когда-то на турнире, видели мальчишку и говорили: «Ничего себе»?
— Регулярно бываю, и есть, конечно, яркие ребята, которые выделяются на фоне остальных.
— Они знают, кто такой Владимир Гранат?
— Большинство нет, конечно. Им главное — турнир и подарки. Но в этом нет ничего страшного.
— С женой, слышал, вы познакомились в метро?
— Да.
— Сколько лет дочке?
— Десять.
— Представьте себе, исполнится ей 18, она скажет, что у нее в метро попросили номер, и она его дала: как вы к этому отнесетесь?
— С опаской. Хотел бы увидеть этого молодого человека. С другой стороны, ничего дурного в этом нет. Как минимум он заработал плюс тем, что подошел вживую, а не через мессенджеры или социальные сети. Супруга шутит, что лет через пять я буду женихов отстреливать.
— О чем сейчас мечтаете?
— О том, чтобы моя семья была так же дружна, как и семья моих родителей. Папа и мама для меня пример.
Источник:news.sportbox.ru
