123Взгляды
Пока вся страна пристально наблюдает за разработкой и дальнейшей судьбой вакцин от новой коронавирусной инфекции COVID-19, медицинская химия тоже не стоит в стороне. О том, что происходит в этой сфере, в частности, о вакцинах, противовирусных препаратах и новом online-исследовании, «Лента.ру» поговорила с доктором биологических наук, заведующей лабораторией экспериментальной вирусологии Ириной Леневой.
«Лента.ру»: Мы видим, как противовирусные препараты один за одним не проходят клинические испытания, оказываясь неэффективными. Наверное, самый яркий пример — гидроксихлорохин.
Ирина Ленева: Сейчас ни один лекарственный препарат не может быть признан полностью эффективным и безопасным на основании имеющихся данных, но нужно понимать, что вирус новый, данных крайне мало, и выбор терапии должен основываться на сопоставлении накопленной доказательной базы. Получить ее можно только в ходе практического применения, пока не появятся результаты клинических исследований. Но тут тоже не все так просто. В начале эпидемии ВОЗ анонсировал проведение международного исследования SOLIDARITY, но пока ни один препарат из исследованных в нем не показал обнадеживающих результатов, это противомалярийные хлорохины, противовирусный препарат лопинавир/ритонавир, применяемый при ВИЧ, и ряд других.
Вроде бы есть обнадеживающие результаты доклинических исследований, а результаты клинических уже противоположные. С чем это может быть связано?
Коронавирусная инфекция COVID-19 — это, по сути, два заболевания — первое, острая респираторная вирусная инфекция и вирусная пневмония, которые перетекают во второе состояние — бактериальная пневмония и далее иммунопатология легких, связанная с неконтролируемым выбросом цитокинов. Это такие факторы воспаления, которые называются «цитокиновый шторм», что в итоге и проводит к разрушению легких и летальному исходу. При этом вирус в организме погибает за счет иммунного ответа довольно быстро. Зачастую, большая часть периода, когда вирус живет в организме, — это бессимптомная стадия. А вот когда организм не может остановить развивающийся иммунный ответ за счет противовоспалительных механизмов — и происходит «цитокиновый шторм», и это уже серьезное состояние, требующее госпитализации.
Бессимптомное течение или очень слабо выраженная симптоматика, а также короткий период размножения вируса приводят к сложностям, с которыми сталкиваются разработчики противовирусных препаратов. Когда человек начинает чувствовать первые симптомы, то иммунный ответ уже побеждает вирус, поэтому противовирусные препараты кажутся неэффективными из-за позднего начала этой терапии. Однако дальнейшее развитие болезни зависит от того, насколько рано она началась и от состояния иммунной системы самого человека.
Помогут ли противовирусные препараты, если развиваются «цитокиновый шторм» или бактериальная пневмония?
Конечно, каждое из этих состояний лечится абсолютно по-разному, и вторая, иммунопатологическая стадия уже напрямую не связана с вирусом, его в организме уже нет.
Именно поэтому в клинические исследования необходимо включать заболевшего человека как можно раньше, в самые первые часы, как появились симптомы. В некоторых исследованиях мы видим, как тяжелых пациентов, уже подключенных к ИВЛ, пытаются лечить противовирусными препаратами, но они им не помогут, терапия должна быть другая.
Значит ли это, что даже не в рамках клинических исследований человек должен начинать лечение как можно раньше?
Да, именно по вышеописанным причинам начинать лечение нужно как можно раньше, а лучше сразу после контакта с зараженным человеком применять препараты, показанные для постконтактной профилактики вирусных инфекций. В Методические рекомендации Минздрава РФ включены как противовирусные препараты, имеющиеся в стандартах лечения других стран, так и отечественные противовирусные и иммуномодулирующие препараты, ранее зарегистрированные по другим показаниям. Это интерфероны, индукторы интерферонов, полиоксидоний, галавит, умифеновир, известный как арбидол. Надо отметить, что из этих препаратов арбидол также включен в стандарты лечения в Китае, экспериментальные данные об его активности получены в нескольких лабораториях мира, а клинические испытания арбидола, правда, на небольшой группе пациентов, которые показали его положительный эффект на продолжительность симптомов заболевания, были проведены в Китае.
Арбидол давно известен как препарат от гриппа, подходит ли он для лечения COVID-19?
Не совсем так, активный компонент арбидола — умифеновир — обладает способностью блокировать процесс соединения вируса с клеткой человека, прикрепляясь к особому белку на поверхности вируса. Так вот у всех вирусов со сходной структурой поверхностного белка молекула умифеновира может блокировать процесс проникновения в клетку. Так, у нового коронавируса это S-белок, а у вируса гриппа — гемагглютинин. Поэтому арбидол относится к группе противовирусных препаратов широкого спектра действия.
Какие перспективы у других противовирусных препаратов?
Более вероятно применение уже существующих противовирусных препаратов для лечения COVID-19. Так, например, зарегистрированный в России японский фавипиравир изначально был разработан также для лечения гриппа. Для него проведены клинические исследования, которые показали определенную эффективность по сравнению с симптоматической терапией.
Сейчас проходят клинические испытания довольно много препаратов. В основном это иммунологические препараты — моноклональные антитела, которые блокируют действие цитокинов, тем самым снижая последствия «цитокинового шторма». Но и противовирусные препараты также проходят клинические испытания, например, ремдесивир, и иммуномодуляторы — полиоксидоний. Но публикаций с результатами этих исследований еще нет, а протоколы исследований не выложены в открытом доступе, поэтому более подробно об их перспективах сказать не могу.
Когда появится специфический препарат для лечения COVID-19?
Думаю, что в обозримом будущем не появится. Тут есть несколько причин, во-первых, разработка высокоспецифичного препарата, действующего именно на новый коронавирус SARS-CoV-2 может занять от 5 до 20 лет. Такой проект будет включать синтез сотен потенциальных соединений, оценку их противовирусной активности, выбор наиболее активного и полный цикл доклинических и клинических исследований.
Но действительно специфическим средством является вакцина.
Отпадет ли потребность в противовирусных препаратах после широкого применения вакцины?
Опыт борьбы с гриппом показывает, что вакцина хоть и является средством специфической профилактики, иммунный ответ во многом зависит от состояния организма. У людей с ослабленным иммунитетом, хроническими заболеваниями или лишним весом вакцина вызывает более слабый ответ, чем у здоровых. Но именно эти люди относятся к группам риска, сопряженного с развитием более тяжелого течения коронавирусной инфекции, поэтому противовирусная профилактика и терапия, думаю, даже после вакцинации для них останется актуальной.
Еще один момент. Пациенты из групп риска зачатую не попадают в клинические исследования эффективности препаратов или вакцин, и действие у них можно оценить уже после начала массового применения. Поэтому важны эпидемиологические исследования, показывающие, что происходит в реальной практике, а не в контролируемых и жестко регламентированных условиях клинических исследований.
Кто проводит такие исследования и для чего они нужны?
В Китае, где эпидемия началась, опубликовали десятки эпидемиологических исследований, которые рассказывали о том, как лечились заболевшие коронавирусом, какие препараты им назначали и какая была эффективность у этих препаратов. В России таких исследований пока мало, хотя опыт нашей страны крайне интересный, есть единичные статьи по отдельным популяциям, данные по лабораторным анализам, клинические случаи, но общего эпидемиологического среза еще нет. К сожалению, не все люди обращаются к врачу, и все-таки самолечение у нас широко распространено.
Почему нельзя полностью копировать опыт других стран?
Нужно учитывать особенности структуры системы здравоохранения, доступность противовирусных препаратов, географические особенности, поэтому результаты эпидемиологических исследований не могут быть просто заимствованы другими странами, требуется проведение собственных национальных исследований.
С другой стороны, уникальность ситуации в России — это лечение в домашних и неконтролируемых условиях. Только у нас в России вполне широкий доступ к рецептурным препаратам, и яркие примеры — это «Плаквенил» и «Калетра», которые в самом начале распространения коронавируса полностью распродали. Это одна из причин, по которой любые данные, полученные от переболевших, могут быть интересны. Такой проект должен стать общенациональным.
И как же собрать такие данные?
Научно-исследовательский институт вакцин и сывороток имени Мечникова уже проводит эпидемиологическое исследование коронавирусной инфекции в России в виде интернет-опроса. Принять участие могут люди, которые перенесли COVID-19, болели бессимптомно, но имели положительный результат анализа, или люди с симптомами, указывающими на коронавирусную инфекцию без лабораторного подтверждения анализа.
Опрос состоит из нескольких разделов — информация о течении болезни, какие были симптомы, как проходило лечение и дополнительно несколько вопросов о том, как чувствует человек себя сейчас.
Где и как можно пройти этот опрос?
Опрос может пройти любой желающий в любое время по ссылке. Мы распространяем информацию об исследовании силами нашего института и партнеров. Рассчитываем на поддержку медиа и государственных органов здравоохранения. Также у нас есть баннер, который распространяем офлайн, с QR-кодом, отсканировав который каждый человек сможет поучаствовать в исследовании со своего смартфона.
Как можно будет узнать о результатах?
Чтобы результаты получились достоверные, нам нужно много респондентов, не менее трех тысяч человек, поэтому очень важен каждый ответ. Результаты планируем опубликовать в научном журнале, и каждый желающий сможет их прочитать.
Подробности исследования на сайте «ФГБНУ Научно-исследовательский институт вакцин и сывороток им. И. И. Мечникова». А пройти опрос можно здесь.
подписаться
Источник:lenta.ru
